Таня лежала на кровати в своей комнате в старом-добром Тибидохсе, уныло посматривая на давно собранные чемоданы (вообще-то только чемодаН, но зачем отвлекаться на мелочи?..). «Ну вот и наступил конец учебы. Куда теперь? К Склепше на Лысую Гору?.. Ну уж нет, мало мне, что ли, всякой нечисти на занятиях было, так теперь еще и добровольно (!) с нею жить (не с Гробыней, конечно, а с остальными, «милыми и доброжелательными», обитателями этого специфического местечка)?!! Нет, этот вариант не подходит – слишком уж свежи в памяти воспоминания об выпускных экзаменах магспирантуры – теперь я этих упырей-вурдалаков на дух не переношу! Куда ж мне с такими замашками на Горку Лысую-то?..» 
Подавив вздох, Гроттерша покосилась на полученную сегодня очередную корзину красных роз, в сотый раз зацепив взглядом неизменную надпись на ленточке : «Itak, ona zvalas’ Tatjana!», прикрепленной к цветочному презенту. «До чего же предсказуем этот Гурий!» - словно в подтверждение этих мыслей, на глаза Тане попалось письмо, пришедшее с букетом от Пуппера, «последнее-препоследнее», как выражался сам Гурий.
«Последние-препоследние» послания Гротти получала уже довольно давно и перестала как-то на них реагировать, вежливо вразумляя Пуппера не менее вежливым отказом на его пламенные речи в духе «…я бросить все: теть, Джейн, магвокатс и магохранительс ради тебя, my dear Tanya, if ты сказать, что быть моя девушка!!! Я кидать мир к твои ноги, лезть за star в небо!! Лишь бы ты согласиться!!» Мотивировала она свой негативный ответ все теми же тетушками, Джейн Петушкофф и магвокатами, пыл Гурика постепенно хладел. Теперь «последние-препоследние» и «последние из последних» приходили как невинно-дружеские письма, лишь с легкой надеждой на что-то большее, спрятанной между строк.
Таня и сама не заметила, как снова начала заниматься самокопательством. что в последнее время случалось с ней все чаще. От равной степени грусти и бесполезности стенаний ее отвлек ставший уже таким привычным стук в форточку. Гротти приоткрыла ее и впустила в комнату карапуза в синих подштанниках. «Ну Поклеп и садист…», - пронеслось в голове у Тани. В это время прилетевший купидончик, заметив ее сочувствующий взгляд, мигом состроил жалобнейшую гримасу, собираясь таким образом выклянчить пару лишних пряников. Гротти улыбнулась, догадавшись, что задумал маленький прохвост (купидоны всегда были жуткими обжорами), и потянулась за сладостями, мимоходом бросив взгляд на зеркало, которое пару дней назад презентовала ей Склепша со словами : «Вдруг, посмотрев на себя лишний раз, задумаешься, не пора ли тебе что-то изменить? А то прям смотреть тошно уже!» Намекала ли Гробыня на стиль одежды, столь удобный для Тани, но столь ненавистный для самой Склеповой, или на что-то более глобальное, девушка не знала. И теперь, каждый раз взглянув на свое отражение, Грозная Русская Гротти вспоминала загадочный (а может и издевательский?) блеск в глазах подруги, смывшейся сразу же после того, как Таня поняла, что Склепова приделала подарок к шкафу намертво. Гроттерша никак не могла понять каким образом двухмерное зеркало умудрилось «сползти с насеста» и занять всю противоположную стену. Не изменилось лишь одно: зеркало будто впиталось в часть Таниной комнаты и стало единым целым с ней. «Ну Гробка и удружила. Мне съезжать уже надо, а я не знаю, как это снять», - задумалась девушка, проводя рукой по своему отражению. От, бесспорно, великих и гениальных раздумий Гроттер отвлек забытый ею купидончик, который что-то возмущенно пищал и махал конвертом. Таня спохватилась, что так и не отблагодарила посыльного, и метнулась за оброненной упаковкой печенья. Когда крылатый обжора наконец получил свою мзду, Тане со всевозможной важностью было вручено письмо.
«…от Гуни?!!» - сказать, что девушка была удивлена, - значит заткнуть фонтан аккуратно свернутой тряпочкой, как любил выражаться Ягуний Птолемей Селевк I, в быту просто Ягун. «Кстати о Ягуне, - подумала Гроттер, нехотя поднимаясь с кровати. Тошнотворный запах рыбьего жира напополам с оливковым маслом (новая заправка играющего комментатора) заставил Таню закрыть форточку, через которую он просачивался в ее комнату. Вернувшись в постельку, Гроттерша распечатала пухлый конверт и…тупо уставилась на розовую открытку, утыканную порхающими голубями. Посередине витиеватым почерком (явно не Гуниным) было выведено:

Уважаемая Татьяна Гроттер(ее имя и фамилия были вписаны уже Гломовым, остальное – обычная маг копия)! Имеем честь пригласить Вас на свадьбу двух известных и незабываемых магов, Гуни Гломова и Гробыни Склеповой, которая состоится в пятницу, 13 июля, в Лысегорском пансионе «Одна сатана», предназначеном специально для подружья и их гостей. С нетерпением ждем вашего приезда!
С уважением, жених.

В самом низу рукой «виновника торжества» было нацарапано: «Гроттерша, будь человеком, согласись стать свидетельницей на свадьбе!! А то Гробка уже всех претендентов и фанатов поотпугивала, закатывает истерики. швыряется моим пивом и требует исключительно «тыбысдохских девушек»! Я прям не знаю, куда деваться!..»
«Ну все, Танька, собирай манатки – наметился курс путешествия. Сейчас летим к Склеповой, а потом…как получится. Скорее всего, с Ванькой к нему полетим, проведу лето на природе. В общем, потом решу», - с этими мыслями Гротти достала контрабас и принялась прикреплять заклинанием свои вещи. Прощаться с кем-то она не собиралась – Ягуна, Катьку, Пипенцию и Бульона наверняка тоже пригласили, а, значит, они еще встретятся как минимум на свадьбе, с преподами же совершенно не хотелось. Не давала покоя мысля о том, ЧТО сделал с Гробкой Гуня, если вместо черного пригласительного с гробами и висельниками, вдухе Склеповой, Таня получила розовую с голубями?.. «Будем надеяться, Склепов просто их не видела», - решила про себя Гротти и уже собиралась было по привычке покинуть Тибидохс на контрабасе через окно (ибо полетные запреты Поклепа они с Ягуном научились обходить еще на II-ом курсе), как вдруг почувствовала, что ее что-то держит. Обернувшись, девушка изумленно уставилась на зеркало, которое…медленно затекало в щель чемодана. Протерев глаза, Гротти убедилась, что ей ничего не показалось. Дождавшись, когда оно полностью скрылось в ее вещах, Таня взгромоздилась на инструмент и взяла курс на Лысую Гору. Впереди ей предстояла ночь пути, иначе девушка не успела бы к утру на приготовления к свадьбе, а ей жуть как хотелось на это посмотреть и повеселиться от души.

* * *

«Наконец-то. Прилетели. Добрались. Осталось только вспомнить, какой из всех этих домов – Гробынин. Может, вон тот с красной крышей? Или с синей, на ней еще покойник такой странный лежит?.. Это вполне в духе Склеповой... И чего это Ягун с Генкой на меня так выразительно косятся? Подумаешь, кроме меня никто еще не бывал в гостях у Склепши, а адрес мы забыли захватить. Наверно, надо им сказать, что у меня все под контролем – пусть не переживают так, не заблудимся. Надеюсь… Главное, что мы на Лысой Горе – самое страшное уже позади. Осталось только найти Гробкин дом до того момента, когда у меня отвалятся задубевшие пальцы вместе со смычком, и я полечу вниз на контрабасе, потеряв управление…» - с такими невеселыми мыслями Таня кругами снижалась. Вдруг она вспомнила о том, что собиралась сделать, и крикнула ребятам:
- Полный порядок. У меня все под контролем! Я почти вспомнила!...
Парни с умным видом кивнули. При этом во взгляде Ягуна ясно читалось: «Если она не найдет дом в ближайшее время, я ее лично придушу и скажу, что так и было, клянусь своей бабусей!..», а Бульонов его поддерживал. Пипа же Гроттершу не слышала – она уже давно находилась на земле. Только завидев Лысую Гору, Дурнева заставила свой полетный агрегат мчаться на такой скорости, что обошла остальных и уже минут 10 как мило общалась с каким-то здоровенным лысым шкафоподобным мужиком. Завидев это, Генка побагровел, но смолчал. Тем не менее его сжатые кулаки говорили сами за себя. Свою Пипочку он не собирался отдавать никому.
В это время Баб-Ягун откровенно скучал. Широкой комментаторской душе хотелось праздника, а, поскольку ближайшим являлась свадьба Склепши и Гломова, он стремился именно туда. Колесить в воздухе ему уже надоело давно, и он тихо сопел, когда Танька в очередной раз восклицала: «Нашла!!», а потом, оборачиваясь, смущенно сообщала, что ошиблась. Ягун не винил свою подругу, он понимал, что Гроттерша хочет оказаться в тепле не меньше него самого. Тем более лопоухий комментатор устал до такой степени, что даже стрекотать с прежней беззаботностью сил уже не было. Поэтому он молчал. Что бывало нечасто. Парень уже забыл о договоренности встретиться с Катей возле лысегорского фонтана, их любимого места для романтических свиданий, в 17.00 – к этому времени они оба должны были быть на месте. Баб-Ягун с Лотковой собирались дарить Гробыне подарок вместе. Какой – он сам еще не знал, презент выбирала его девушка. Главное, что он был вообще – в чем, в чем, а в ответственности Лотковой он не сомневался никогда. Но, к сожалению, мысль о родной Катюше в последнее время его не посещала, поэтому лопоухий комментатор по-прежнему медленно снижался, с надеждой поглядывая на Гроттер.
Вечерело. На улице холодало. В небе тем более было нежарко. Кто знает, сколько бы еще наши герои кружили в небе, так и не узнав, что Склепова сделала ремонт к празднику: перекрасила дом, поменяла черепицу на крыше, пробила потолок и таким образом добралась до засекреченного второго этажа. Заявив, что там слишком пыльно и грязно, Гробка взялась за его очищение и переоборудование. Теперь на втором этаже находились комнаты для гостей. Ну и что, что все делал верный Гуня и бригада магфессионалов-молдован? Все заслуги Склепша приписывала исключительно себе.
Итак, не догадываясь о том, что дом изменен и искать его по старым приметам не имеет смысла, троица тибидохсцев по-прежнему рыскала над Лысой Горой в поисках местожительства будущих супругов. И, если бы Таня не снизилась, пролетая над Пипой и ее собеседником…
- Парни, да это же наш Гломов! – заорала Гроттерша, тыча пальцем в «шкаф». – Спускаемся!!
С этими словами девушка пошла на посадку. Как только Таня смогла слезть со своего контрабаса и разогнуться, потому что за долгое время путешествия все мышцы ужасно затекли и теперь отказывались повиноваться, она была заключена в медвежьи объятия Гуни. Жених явно был рад их всех видеть, о чем сообщал, не прекращая стискивать Генкину руку в крепком рукопожатии. Бульон честно сохранял на лице выражение непринужденности и безграничной радости, но, как только Гломов отвернулся, чтобы поприветствовать Баб-Ягуна, Гена перестал притворяться. Скривившись, он растирал пожатую руку – все таки иногда Гуня забывал о своей непомерной силище.
- Пипенция, а Пипенция? Скажи-ка мне, будь добра, какой Чумы ты до сих пор не подала нам знак?.. – ласково пропел играющий комментатор, медленно и с наслаждением надвигаясь на дочь председателя В.А.М.П.И.Р. Мы из-за тебя битый час по всей Лысой Горе носились в поисках дома Гробыни, в то время как ты мило беседовала с ее будущим мужем! Мамочка моя бабуся, не могла раньше сказать?!
Дурнева хмыкнула. Напор внука Ягге ее совершенно не пугал, она любила доводить людей до состояния кипения. А если им это уж слишком не нравилось, у Пипы всегда есть при себе интуитивная магия – против такого особо не попрешь.
- А ты спрашивал? – безразлично молвила та, и развернувшись к Ягуну спиной, продолжила в чем-то убеждать Гуню: «…нет, ты не понял свою невесту! Гробка просто обезумеет от счастья, увидев меня!.. И не спорь, я лучше знаю!!» Занимаясь этим бесполезным втолковыванием, Пипенция про себя злорадно и довольно ухмылялась. «Вот им моя маленькая сладкая месть… Будут знать, как оставлять меня на произвол судьбы!» - думала она. Дурневу совершенно не волновал тот факт, что она без проблем смогла справиться с летающей лавкой и даже под конец полета научилась исполнять верхом на ней «штопор». В собственных глазах она казалась себе несчастной жертвой.
Гломов озадаченно почесал затылок. После длительного монолога Пипы его перегруженным мозгам требовался отдых.
- Кстати, Гуня, почему это ты вдруг постригся налысо? – ляпнула первое, что пришло в голову Танька, пытаясь перевести разговор в другое русло. Сделала она это во избежание назревавшего скандала, потому что неугомонный внук Ягге тонко намекнул Дурневой, что обезумевшая после встречи с ней невеста Глому нужна уже не будет. Пипа вспыхнула и собиралась было высказать Ягуну все, что она о нем думает, а лопоухий комментатор заинтересованно приготовился слушать, но тут Гуня соизволил ответить своим громоподобным басом, который перекричать не представлялось возможности. Поэтому скандал увял на корню.
- Да у Склепши новый закидон был, - начал объяснять жених. – Какой-то идиот приперся в студию, где снимаются «Встречи со знаменитыми покойниками», и оставил там свою цветастую брошюрку. Там было написано что-то в духе: «Акция! Стрижка – всего за 10 зеленых мозолей!! Бритье – первый раз бесплатно!!». К моему огромному огорчению, эта бумажка попалась на глаза именно Гробыне. Она загорелась идеей смены моего имиджа. Притащив меня по указанному в брошюре адресу, Склепова велела постричь меня наголо. Когда горе-парикмахер попытался вякнуть, что это будет уже не бритье, а стрижка, и она должна ему 10 мозолей, моя невеста так зыркнула на него своими разномастными глазищами, что бедняга покрылся плесенью и тиной с ног до головы. Кстати, эта гадость в последствии так и не отмылась…
Гуня задумался. Наморщив лоб от усердия, он наверняка пытался припомнить какую-то фразу из Гробкиного репертуара, но после словесных атак Дурневой это не представлялось для него возможным, по крайней мере, в ближайшее время.
Пипа, которой надоело сидеть на одном месте, очень громко заявила о себе и своих потребностях во вкусной еде и теплой постельке. Все ребята переглянулись и единогласно решили отправиться-таки в дом жениха и невесты – а то действительно засиделись чего-то прямо на улице.
- Гуня, а как же ты сегодня решился выйти нас встречать? – поинтересовалась Гроттерша, догоняя того. Поскольку контрабас по привычке тащил Ягун, Тане было намного легче передвигаться без дополнительного багажа.
– Сегодня же четверг, а благодаря Склепше ты получил четверговый сглаз!
- Да я вообще-то и не собирался вас встречать… Если честно, я вообще не знал, что вы приезжаете… - смутился Глом. – Меня Гробыня в магазин за колбасой отправила, заявив, что раз я все сожрал, значит, мне новую и покупать. Кое-как отбившись от тройки «мстителей», я пошуровал быстрее. Глядь – Пипенция с недовольным видом сидит на какой-то деревяшке (Дурнева сзади обиженно засопела – она уже успела привязаться к своему необычному полетному инструменту) и вверх все время косится. Дык, чего не поболтать со старой знакомой?.. – жених, подумав, добавил: - И никто за весь разговор не приставал…странно это…
Пипа довольно заулыбалась («Лучше бы она этого не делала», - в ужасе подумал лопоухий комментатор). Кто ж, как не она с ее интуитивной магией, мог помочь бедному Гунию? Правда, совсем не безвозмездно. Но об этом он узнает потом.
Вдруг Баб-Ягун со всей дури треснул себя по лбу, сунул контрабас офигевшей от такого обращения Пипенции. Проорав что-то в роде: «Какая же я дубина! Как мог забыть?! Чем я думал?!», он рванул в обратную сторону от запланированного маршрута и вскоре скрылся за поворотом.
Таня, Гуня и дочь председателя В.А.М.П.И.Р обменялись многозначительными взглядами. Дурнева покрутила пальцем у виска, этим понятным жестом выражая свое мнение. Гроттер быстро забрала свой многострадальный инструмент. Жених остался стоять на месте – он до сих пор переваривал происшедшее. Потом пожал плечами, мол, у каждого свои глюки, и повел девушек к своему скромному жилищу. Вернее, к их с Гробкой, хотя Склепова признавала дом исключительно своим личным.

            * * *

Ягун бежал со всех ног. Забыв об усталости и ноющих мышцах, он мчался со скоростью, на которую только был способен. В голове билась одна-единственная мысль: «Успеть. Обязательно успеть… я верю, она еще не ушла…я просто должен успеть!!». Дыхание давно сбилось, дома мелькали перед глазами, но парень не останавливался ни на секунду. Он просто знал, что этого делать нельзя.
Добежав до фонтана за рекордное время, Ягун обессиленно прислонился к его бортику и зачерпнул ладонью прохладную воду. Понаблюдав за своим отражением в зеркальной глади, он со злостью ударил кулаком по воде, а потом просто рухнул на землю, обхватив руками колени и уткнувшись в них лицом.
Возле фонтана никого не было.

* * *

Таня очнулась и поняла, что лежит на полу. Вокруг клубился розовый туман. Гроттер поежилась. Отчего-то на ум пришло: «Он легко скрадывает шаги…» Резко обернувшись, девушка не заметила ничего опасного. Только вокруг по-прежнему было туманно. «Ну все, Танька, мания преследования прогрессирует. Магсихушка на Лысой Горе плачет по тебе горючими слезами! Какие шаги, что мне мерещится? Чума бы побрала эту Ритку с ее новыми гаданиями! Как я теперь выйду из комнаты, если не то что двери, ладоней не вижу!» Гроттерша встала и выставила перед собой руки, чтобы не врезаться в какую-нибудь стену. Куда идти, она не знала, поэтому направилась вперед, логично рассудив, что вскоре наткнется на мебель. А там уже на ощупь можно и до выхода из комнаты добраться.
…Прошел час. Девушка брела вперед и вперед. В груди зарождался страх. Он клокочущими волнами атаковал ее маленький островок спокойствия. Еще в начале своего пути, когда Таня поняла, что на преграду ей наткнуться не суждено, девушка хотела развернуться и пойти в обратном направлении. Но с каждым шагом в ее душу зарождалась уверенность, что, в какую бы сторону она ни пошла, выхода там нет. Создавалось впечатление, что Гроттер провалилась в Ничто. Иначе то, где она сейчас находилась, девушка назвать не могла. «Где я?» - эта мысль все чаще посещала Таню. Гроттер пыталась отогнать навязчивые идеи про козни Чумы-дель-Торт, но перед глазами против ее воли проплывали странные и страшные картины:

…Ритка – приспешница Чумы. Она сидит на полу возле трона убийцы Таниных родителей и с обожанием смотрит на ту.
- Хозяйка, я все сделала так, как ты сказала. Этой мерзкой Гроттерше и ее подругам никогда не покинуть Туманной Пелены. Они ни о чем не подозревали до конца древнего шаманства вуду, с большим пренебрежением отнеслись к ингредиентам. Но нам же от их глупости было только проще осуществить задуманное, ведь так, Хозяйка? – Шито-Крыто поцеловала протянутую ей когтистую высохшую руку.
- О да. Наконец я избавилась от этой девчонки, теперь никто не будет мешать исполнению моих планов… - проскрипела Чума.
- И мы будем править миром? – в голосе Риты зазвучало предвкушение.
- Мы? Ах да, мы…Конечно, мы… - пробормотала Хозяйка. В ее глазах зажегся странный огонек. – Я хочу преподнести тебе подарок. Закрой глаза, ты не пожалеешь… Пепелис Кремацио!!
Пепел начал оседать на землю и, подхваченный неизвестным легким ветерком, понесся прочь…

…Таня бродит в тумане уже очень долго. Она давно потеряла счет времени, проведенному здесь. Впереди из ниоткуда появляется дверь. Гроттер вздыхает с облегчением и направляется к ней. До выхода остается не больше десятка шагов, когда за спиной раздается оглушительный рев. Оглянувшись, девушка видит приближающегося к ней Гоярына. Он летит на большой скорости, его глаза гневно сверкают, дракон выдыхает пламя, и огонь несется к Тане. Гроттер понимает, что единственный выход – нырнуть в спасительную дверь до того, как пламя Гоярына настигнет ее. Из последних сил Таня бежит к проему и с ужасом понимает, что не успевает. Когда девушке остается лишь протянуть руку к выходу, дверь захлопывается. В бессильной ярости Гроттер дергает за ручку, пытаясь вновь открыть проем, но ей не удается. Дверь тает в тумане, а вместе с ней последняя надежда. Гроттер разворачивается и ждет конца. Огонь поглощает ее…

…Таня идет и идет. В ее руках - кривой ятаган. Девушка с удивлением смотрит на него и выбрасывает прочь. Зря. Туман, как будто почувствовав, что Гроттер безоружна, принимается опутывать ноги девушки своими розоватыми отростками. Каждый шаг дается с трудом. Внезапно Таня проваливается в неизвестность. Местность меняется. Гроттер находится в склепе. Сидит на чьем-то гробу. Медленно доходит, на чем она примостилась, и девушка резко вскакивает. Осматривается, пытаясь понять, где она находится. От тени в углу отделяется силуэт. Человек выходит на освещенное факелами место, и Таня узнает Глеба Бейбарсова. Некромаг присаживается на гроб, где ранее находилась Гроттер.
- Что тебе надо?! – кричит девушка.
«…Ты знаешь…» - раздается у нее в голове.
- Оставь меня!! – Таня срывает со стены факел и бросает в парня. Реальность разбивается на маленькие осколки. Они оседают к ногам Гроттер. В голове шелестит тихий смех некромага. Вокруг – пустота…

Таня потрясла головой, отгоняя навязчивые видения. «Мысли материальны, нельзя о таком думать – еще сбудется. Но, Чума, каким реальным это казалось! Я чуть было не поверила.»
«…не поверила…поверила…верила…» - откуда-то объявилось эхо. Сначала Гроттер восприняла это как очередную прихоть тумана, но потом поняла: она не произносила это вслух! Тогда как эхо подхватило ее мысли?
«Эхо?.. Меня еще никогда так не называли!» - откликнулось нечто.
- Кто ты? – спросила Таня.
«…ты…ты…ты…» - ответило ей «эхо».
- Я?! – девушка запуталась.
«Я – это ты», - пришел ответ.
- Замечательно, - пробормотала Гроттерша и спросила у своего новоявленного Я: – И как мне отсюда выбраться?
«Выбраться? Зачем?.. Разве тебе здесь не нравится?..» - Тане показалось, что в голосе ее Я сквозило удивление, смешанное с обидой.
- Нет, тут неплохо, туман такой прикольный, розовенький, Пипа вообще бы в восторге была… Но мне нужно обратно.
«Почему ты не хочешь остаться?.. Мне здесь одиноко… И ты не можешь вернуться, пока не…»
- Как не могу?! – огорчилась Гроттер, перебивая свое Я.
«…пока не выслушаешь моего пророчества!» - довольно закончил Танин невидимый собеседник.
Девушка вздохнула. «Всего лишь очередной безумный оракул», - подумала она с облегчением.
«Хорошего же ты обо мне мнения. Я хотела тебе помочь, но раз ты так… Что ж, получай свое «безумное» пророчество:

Когда часы начнут бежать,
Вино сыграет злую шутку.
Маг попытается создать
Огромнейший салют из дудки.

Когда часы замедлят ход
И свадьба будет распаляться,
Один из дружек вдруг поймет,
Что натворил в безумном танце.

Когда настанет новый день,
Увидите, что натворили,
Но исправлять всем будет лень...
В итоге будет все как было."

- Какая дудка?! Что ты несешь, оракул недоделанный?! – возмутилась Таня, силясь понять скрытый смысл пророчества.
«Всему свое время…» - прошептало ее Я, и туман вокруг Гроттерши заклубился. Он опутывал девушку, создавая что-то наподобие кокона. Таня попыталась вырваться, но туман лишь сильнее заключал ее в свои обьятья. Потом девушка поняла, что ее ноги уже не касаются пола, а «кокон» уносится куда-то вдаль…

* * *

Пипа очнулась и поняла, что лежит на полу. Вокруг клубился зеленый туман. Отчего-то на ум пришло: «Фу, какая гадость!» Встав и оглядевшись, Дурнева обнаружила, что находится здесь совершенно одна. «В чем прикол?! – недоумевала девушка. – Это должно быть смешно, да? Тогда почему я не смеюсь?! Ну, Ритка, попадись ты только мне! Бульона на тебя натравлю!!» Еще раз осмотрев все вокруг, дочь председателя В.А.М.П.И.Р поняла, что из-за тумана ей не удастся увидеть ровным счетом ничего. Попинав зеленоватую субстанцию для морального удовлетворения, Пипенция подумала и уселась на землю. Аргументировала себе она это так: «Сейчас здесь кто-нибудь будет идти, не заметит меня из-за этого дурацкого тумана и обязательно споткнется. Вот на нем я и спущу всю злость на Шито-Крыто. Должен же еще кто-то кроме меня страдать?..»
…Прошел час. Дурнева все сидела и сидела. О нее так никто и не споткнулся, даже рядом не прошел. Копчик начинал мерзнуть, но Пипа не собиралась отступать от придуманного плана и куда-либо идти. В голову закрадывались нервирующие мысли и образы, один другого страннее:

…Пипа – лицо модельного агентства «Гробано Интертейнмент». Она вот уже четвертый год подряд завоевывает титул «Мисс Худышка». Показы, интервью, тусовки, корпоративные вечеринки, снова показы – мир моды затянул и цепко держит дочь председателя В.А.М.П.И.Р в своих объятьях. «Улыбнуться фотографам, раздать автографы, выбрать кофточку из сотен других, посетить презентацию обуви, завести нового бойфренда, познакомиться с вооон той светской львицей, что сидит в третьем ряду, похудеть еще на парочку килограммов…» - других мыслей в голове нет и в помине. А зачем? Она и так добилась всего, чего хотела: имеет поклонников, славу и деньги... Скандальную славу. Много денег. А большего и не надо. И тут… Как снег на голову… В агентстве новая звезда – несравненная и неповторимая Мария Феклищева. Молодая и подающая большие надежды модель. Пестрят заголовками газеты: «Мария – открытие года. Патент принадлежит модели «Гробано Интертеймент», «Феклищева против Дурневой – кто кого?», «Маша – радость наша!», «Феклищева – новое лицо агентства Пако Гробано», «А кто такая Дурнева и где она живет?», «Гурий Пуппер делает предложение новой звезде подиумf»… Жизнь сломалась… Друзья бросили… Поклонники отвернулись… Деньги закончились… Здравствуйте, мама с папой! Я вернулась!..

… - Мама, мама! А где папа? – маленький карапуз подбежал к женщине, что мыла посуду. Пипа не видела ее лица, так как та стояла спиной к дочери председателя В.А.М.П.И.Р. – Когда он вернется?
- Папа больше не вернется, малыш… - ее голос был хриплым, как будто сорванным. – Больше не придет…
Женщина издала вздох, более похожий на всхлип. Карапуз обхватил свою мать за ноги и зарылся в складки ее ситцевого халата. Потом женщина смахнула слезы и обратилась к мальчишке:
- Малыш, беги поиграйся с собачкой, - и карапуз с визгом помчался искать своего питомца. А женщина наконец повернулась лицом к Дурневой. И Пипенция узнала в ней себя. Старше лет на 10, изрядно пополневшая, осунувшаяся, с мешками под глазами, но вполне узнаваемая. Но вот взгляд – загнанного и замученного зверя…
- НЕЕТ!!! – дочь председателя бросается навстречу себе-взрослой, но натыкается на невидимую стену. В бессилии девушка начинает молотить по ней кулаками, и преграда вместе с образом осыпается к ногам мелкими осколками. В ушах шелестит ее же приглушенный смех. Вокруг - пустота…

Пипа содрогнулась. «Какой ужас… Чего это мне такое чудится? Определенно странный день сегодня выдался… Устала – и на тебе, всякая гадость мерещится!»
«…мерещится…чудится…кажется…» - странное эхо не обошло и нашу Пипенцию.
- Ура!!! Наконец-то люди в этом необитаемом месте! Идите все сюда! – проорала Дурнева, так и не встав.
«Разве меня много?» - поступил вопрос из ниоткуда.
Дурнева озадаченно почесала затылок. «Голос слышу, ничего не вижу», - читалось на ее лице.
«А сколько?» - задала девушка логичный вопрос.
Воцарилось молчание.
«До этих пор вроде одно было…» - «эхо» было явно озадачено. До этого оно еще не задумывалось над тем, к какому полу принадлежит.
- Одно? Интерееесно… И не скучно тут тебе? Сколько сидела я здесь – и ни души… – сочувственно спросила дочь председателя В.А.М.П.И.Р.
«Скучно… Хоть вы приходите иногда…»
- Кто мы?
«Мои посетители. Вы всегда приходите внезапно, кто уходит мгновенно, кто остается и дожидается моего прихода. Большинство все же дожидается. А после прослушивания пророчества – вы покидаете меня… Уходите и приходите… А я остаюсь… Побудь со мной, а?»
- Ну разве что чуть-чуть… - Пипа задумалась. – А что это за пророчества такие?
«Каждому, кто посетил это место, я рассказываю, или даже предупреждаю, о его ближайшем будущем. Но вижу Судьбу я не всегда. Вот твою, например, - не вижу. Только неясные образы. Но ты мне понравилась, ты поболтала со мной и ненадолго развеяла мою скуку. Поэтому я попробую рассказать, что будет. Только не спрашивай меня потом, что же значило мое пророчество. Если честно, я само не знаю. Итак:

Вот тебе прогноз на праздник.
…Стерегись парней в зеленом...
…Главное, не растеряйся –
Откупайся миллионом…

…Ночь, луна, кусочек мыла,
И собака выла, выла…
…А тебе придется выбрать –
то ли плавать, то ли прыгать...

- Что за бред?! – возмутилась Дурнева. – Как это не знаешь?! А ну отвечай живо на вопросы!! Мне что, шарахаться от всех парней, у которых в одежде присутствует зеленый цвет? Где мне взять твой миллион? Какое мыло?! Что за больная собака все время воет?! Плавать тебе, да? Прыгать? Может, сразу пойти и повеситься?! Отвечай, кому сказала!!!
Но ответа она так и не услышала. Голос исчез. «Зато туман ожил…» - заметила Пипенция, лениво наблюдая за тем, как туманные щупальца обвиваются вокруг нее. Вскоре вокруг дочери председателя В.А.М.П.И.Р образовался белесо-зеленый кокон. Когда девушка почувствовала, что ее ноги уже не касаются земли, Дурнева прошептала всего два слова: «Я вернусь…» Откуда-то была уверенность, что ее услышали. Пипа улыбнулась. «Кокон» уносил ее обратно…

* * *

Катя очнулась и поняла, что лежит на полу. Вокруг клубился желтоватый туман. Отчего-то на ум пришло: «Как красиво… Интересно, что это?» Встав и оглядевшись, Лоткова обнаружила, что не знает, где же находится, потому что взор застилает вышеупомянутая желтая субстанция. К тому же компанию ей составляло лишь одиночество. «Странно… Вроде я во время Ритиного гадания не одна в спальне сидела, а сейчас никого вокруг нет. Ладно, смысла стоять на одном месте я не вижу, поэтому осталось только решить, в какую сторону направиться…» Немного подумав, Катя повернула направо, так как всегда все делала верно и вовремя. О странном месте, в которое она попала, девушка старалась не думать; злости на Шито-Крыто, как предыдущие посетительницы Безумного Оракула, Лоткова не испытывала. Кате было несвойственно долго сердиться, среди подруг она всегда отличалась терпением и добродушием. Лишь на одного человека в мире ее кротости не хватало. Но о Ягуне потом…
…Прошел час. Первое время девушка пыталась что-то разглядеть сквозь туманную завесу, но вскоре ей надоело это бесполезное занятие, и она уже просто брела вперед, ожидая чего-то необычного или хотя бы чего-то. В голову лезли странные мысли. Лоткова старалась прогнать их, но одна упорно не давала ей покоя:

…Катя – в смирительной рубашке, на скамейке в каком-то парке. Лежит и смотрит вверх, пытаясь разглядеть звезды на слепящем глаза небосводе. «Светит солнце – все равно. Сейчас полдень – все равно. Не видно звезд – все равно. Я лежу здесь уже третий час – все равно. Мне холодно – все равно. Теперь все - все равно. Жизнь закончена», - думает она. И ей безразлично, что происходит вокруг. К девушке подходит медсестра, пытается добиться хоть какой-то реакции на свое присутствие, но, как всегда, ничего не получается. Покачав головой, она уходит, оставляя пациентку Лоткову дальше любоваться невидимыми звездами. «Ничего больше нет. Его больше нет со мной…» - эти мысли прокручиваются в голове снова и снова.
Катя находилась в психиатрической больнице уже второй месяц. Все началось с того, что девушка поссорилась с Баб-Ягуном накануне свадьбы Склеповой. Да, повод был пустяковым, но Катя решила наконец-то проявить твердость и показать своему парню, что ее нужно ценить по достоинству. Ягун очень раскаивался, но Лотковой этого было недостаточно. В итоге они расстались. Вначале девушка доказывала себе, что и без внука Ягге сможет нормально жить, но… Долго обманываться не удалось. Катя нашла квартиру бывшего «играющего комментатора» и устремилась туда. Дверь в его жилище была приоткрыта, поэтому Лоткова зашла внутрь. Внутри царил просто идеальный порядок, который напугал ее намного больше, чем незапертый входной замок. Пройдясь по квартире и заглянув по очереди во все комнаты, девушка решила, что парня нет дома, но он по рассеянности забыл запереть дверь. Немного подумав, Катя пришла к выводу, что проще будет подождать Ягуна у него же, заодно и жилье посторожит. Лоткова принесла с собой кусочек пончиковой скатерти, взятый «методом Валялкина», то есть отрезанный от общей школьной самобранки. Хоть он предназначался для задабривания внука Ягге, девушка решила полакомиться чуточку и сама. Она направилась на кухню… Скатерть выпала у Кати из рук, всевозможные пончики-пирожные посыпались на пол. Но ей уже было наплевать.
На кухне висел Ягун. Все бы ничего, если бы он просто левитировал, забавляясь, но… С веревкой на шее, без магии и какой-либо опоры под ногами долго оставаться живым не сможет никто, будь ты хоть десять раз маг. На столе лежал мятый лист бумаги, вырванный из обычной тетради, весь исписанный корявым почерком бывшего комментатора. Лоткова взяла листок и, пробежав глазами текст, окончательно уверилась в том, что сошла с ума. Сползая по стенке, она мотала головой из стороны в сторону и все время повторяла одно и то же слово: «Нет… Нет… Нет…» В таком состоянии ее и нашли врачи: добросердечная соседка, увидев, что чужая входная дверь не заперта, с перепугу вызвала и милицию, и "скорую"...
«Я не оставлю тебя…» - прошептала девушка в никуда. Из глаз текли слезы, но ей по-прежнему было все равно. Проходящие мимо пациенты даже не смотрели в сторону Кати, врач навестит ее уже вечером – значит, можно действовать. Лоткова выплюнула на землю магическое кольцо, которое до этого прятала за щекой. Его потеряла пару недель назад новенькая медсестричка, гуляя со своим парнем ночью в этом же парке. Был жуткий переполох, обыскали всю территорию психиатрического отделения, но девушка оказалась быстрее остальных. И вот теперь у нее есть выход. «Жди меня…» - прошептала Лоткова, сползая с лавочки поближе к кольцу. Захотела натянуть его на палец и вспомнила, что смирительная рубашка не даст этого сделать. "Надеюсь, что и так получится..." - подумала Катя. «Ничегоус невечнус!» - слова сорвались с губ и совершили свое черное дело…

«Как только вернусь к Склеповой, обязательно поговорю с Ягуном насчет обид и взаимопонимания. Не нужно, чтобы между нами были недомолвки и недосказанности. Пусть каждый объяснит, что ему хотелось бы изменить или улучшить, тогда будет намного проще прийти к компромиссу и гармонии! Никогда в жизни не допущу, чтобы все закончилось так… ужасно… - решила про себя Лоткова (и она это непременно сделает). - Остался пустяк – вернуться.»
«…вернуться… обратно… разбежалась…» - странный голос, казалось, раздался прямо в голове девушки.
Девушка испуганно вздрогнула и остановилась.
- Кто ты? – как можно громче выкрикнула она.
«…я – это ты… ты… ты…» - пришел ответ из ниоткуда.
- Замечательно, - пробормотала Катя. – Не зря мне психушки всякие мерещились…
«Психушки?.. Так это я постаралось…» - сконфуженно (или довольно) сказал кто-то.
- Еще лучше. Радует, что я видела не будущее, а всего лишь чью-то фантазию! – слово «больную» девушка решила не вставлять. Хорошие манеры не позволяли. – Как мне вернуться назад?
«Замечательный вопрос… Все, кто попадает сюда, задают его…»
- О, так я не одна такая? – обрадовалась девушка. – А где же все остальные?
«Они уже вернулись. Ты – последняя из Позвавших…»
- Позвавших? Никого я не звала!
«Ага… И на рыбий хвост не смотрела… И не гадала вообще, да? В общем, нечего было шаманством вуду на досуге баловаться… Теперь получай свое пророчество…»
- Стоп, стоп, стоп! – Катя перебила неизвестный голос, даже не заметив. А если бы заметила, то долго мучилась бы угрызениями совести. Такая уж у нее натура. – Так Ритка не обычным гаданием воспользовалась?!
«Не знаю, кто и чем у вас там пользовался… В общем, сами разбирайтесь. Итак, получай пророчество и уходи… Покоя от вас всех нет, ты уже пятая здесь появляешься за последние полчаса! Кстати, Пипе – привет… Ну вот, снова отвлеклось. Что я там говорило?.. Ах да, пророчество:

Красива и умна, добра, любима,
Имеешь верных, преданных друзей.
Но люди есть коварны и игривы,
Их зря ты судишь только по себе.

Сквозь призму легких розовых очков
Ты смотришь в мир, но редко понимаешь,
Насколько часто избежать оков
Рутины, скуки можешь, побеждаешь.

Не бойся зависти, всегда улыбкой
Приветствуй, верь и доверяй
Спокойно тем, кто скажет честно:
«Не забывай мечтать! Мечтай!»

- Первое пророчество-пожелание в моей жизни… - потрясенно прошептала девушка. – Спасибо.
Туман заклубился вокруг нее, вскоре образовав что-то наподобие кокона. «Ура, я возвращаюсь…» - подумала Катя, и туман увлек ее за собою ввысь…

* * *

- Ха-ха-ха!! – смеялась Гробыня.
Они с Таней по очереди кричали и хохотали, потому что прекрасно знали, как много ушей сейчас за дверью слушают эдакий самодельный «концерт».
- Теперь твоя очередь! Убивайся как можно сильнее!– еле слышно прошептала Склепова подруге.
- А-а-а! Убивают! Грабят! Насилуют! – надрывала горло Гроттер.
- Ха-ха-ха!! – отыграла свою часть спектакля Гробка, и обе девушки покатились со смеху, зажимая друг дружке рот рукой, чтобы не выдать себя раньше времени.
По ту сторону двери раздалась возня и чьи-то шаги. Затем все стихло.
- Как ты думаешь, они ушли? – еле слышно поинтересовалась Таня, подвигаясь поближе к Склепше.
- Сейчас посмотрим, - так же тихо ответила Гробыня. Невеста на четвереньках подползла к замочной скважине. Вынув из нее ключ, Склепова посмотрела в импровизированный «глазок».
- Поскольку по ту сторону двери не наблюдается ни любопытного носа, ни напряженного уха, ни зеленого глаза Верки, то вывод напрашивается сам собой - все разошлись.
- Замечательно, - сказала Гроттерша. – Можно больше не шептаться. Кстати, зачем ты выгнала всех?
- Хотелось в последний раз поболтать с тобой о прежней жизни перед новой.
- Новая жизнь – это после замужества?
- Нет, после рождения ребенка! – разозлилась Склепова.
- Так ты беременна?! Когда успела? Поздравляю! Какой месяц?..
- Да пошутила я! – еще больше взбесилась Гробка. – Не хватало только детей в этом дурдоме!..
- Предупреждать надо было. А я уже задумалась над тем, что дарить новорожденному… - мечтательно закатила глазки Таня.
- Типун тебе на язык! – возмущенно выкрикнула Склепша и принялась бросаться подушками в издевающуюся подругу. «Снаряды» начали возвращаться обратно. Резвясь и веселясь, девушки забыли о времени. Очнулись они только тогда, когда с улицы раздались радостные крики:
- Наконец-то приехали!
- А мы уже заждались!
- Чего опаздываем?
- Штрафную им, штрафную! Я, Ягуний Птолемей Селевк Первый, так сказал!..
Последним, конечно же, орал внук Ягге. Натренировав голос на комментировании драконбольных матчей в Тибидохсе, парень с легкостью мог перекричать кого-угодно.
- Давай посмотрим, кто прилетел! – предложила Гробыня и направилась открывать жалюзи, но, взглянув на свое отражение, вскрикнула:
- А-а! Мое платье! Оно помялось! Что же делать?! Помогай!
- Парус спускалус! – прошептала Гроттер. Склепова тут же успокоилась.
- Полегчало? – участливо поинтересовалась девушка.
- Очень, - ответила той невеста. – И чего теперь?
- А ничего, - пожала плечами Таня. – Так и будет.
- Ну и ладно. Все же давай узнаем, кто прибыл.
Девушки подошли к окну и с интересом выглянули на улицу. Там царил шум и гам: все гости сбежались поприветствовать прилетевших некромагов и Шурасика. Жанна, Лена и Глеб прибыли вместе. Они уже месяц пропадали в Алтайских горах, что-то искали, но что – не знал никто. А теперь, взяв небольшой отпуск, ребята приехали на свадьбу Гуни и Гробки. Пока Шурасик помогал Аббатиковой и Свеколт выбираться из их ступ, Бейбарсов пытался отцепить от себя обрадованного встречей Гломова. Избавившись от железных обьятий жениха, некромаг с облегчением вздохнул. Но тут же глаза Глеба расширились от ужаса, потому что он увидел количество желающих поприветствовать его тибидохсцев. Бейбарсов явно не ожидал такого ажиотажа по поводу собственной персоны.
- Вот теперь уже все собрались! – удовлетворенно сказала Склепша. – Праздник начинается!!!

            * * *

- Дамы и господа! Представляю вашему вниманию…
- Ягун! Слезь со стола! Сейчас священник придет, а ты его мантию напялил! – зашикали на бывшего «играющего комментатора» со всех сторон.
- Скучные вы… - пробурчал внук Ягге, ловко спрыгивая на пол. – Только я нашел себе плащик по душе, как его уже отбирают! Дайте поносить еще немного!
- Ягун, перестань валять дурака! – одернула парня Таня. – Что за цирк ты устроил? С минуты на минуту начнется церемония. Лучше садись рядом и жди, когда наш жених приведет священника.
- Умгум, - кивнул Ванька.
Валялкин так летел на свадьбу, так спешил на стареньком пылесосе, что не ел почти целый день. И теперь наверстывал упущенное, прихватив с собой на церемонию кусок котлетной скатерти. «Бедный голодный человек, - подумала Гроттер, с умилением глядя на кушающего Ваньку. – Что ему еще нужно для счастья? Только животные с их болячками. А есть ли в его сердце место для меня?.. Надеюсь, что да!»
- Почему так долго не начинают?! – спросила сама у себя Зализина. Она отошла от действия Пундуса Храпундуса буквально за пару минут до церемонии, поэтому была сонной и ужасно злой. Возможно, ее настроение объяснялось полной неподготовленностью к торжеству, потому что Лизон все проспала. Но, как сказал бы Ягун Птолемей Селевк Первый, все, что касается Зализиной, объяснениям не подлежит.
- Лиза, не волнуйся, - обратилась к ней Лоткова. – Все будет хорошо.
Бывший «играющий комментатор» расплылся в довольной улыбке.
- Никогда не устану повторять, что Катюша – самая лучшая девушка в мире. Какая она у меня все-таки умница, словно солнышко ясное! – слова «у меня» внук Ягге выделил с особой тщательностью, в очередной раз подчеркивая свои исключительные права на Лоткову.
«Повезло Ягуну, что Катя не знает о собственнических наклонностях своего парня… Иначе она бы ему устроила «сладкую жизнь» за такие мысли. И правильно сделала бы!» - подумала Таня, а вслух сказала:
- Лоткова – большой клад, береги ее.
- Умгум, - внес свою лепту кушающий Ванька.
- Девушка с хлеб-энд-сол выходить замужь! Где же она? Я хотеть поздравлять мадемуазель Склепофф!! – в зал, где собрались все гости, влетел на метле Гурий Пуппер собственной персоной.
- О-о, какие люди! – воскликнул Ягун. – Давай спускайся вниз, к народу!
- Я не мочь! – с сожалением выкрикнул Гурий. – Спиря еще не догнать на свой турецкий ковер!
- Шейх? – с удивлением спросила Пипа. – Я думала, он прилетит ближе к вечеру.
- Почему так поздно? – спросила любопытная Верка.
Дурнева наклонилась к уху своей собеседницы и зашептала:
- Говорят, у него на днях дочь родилась! Представляешь?
- Да ты что! Когда он только успел жениться?
- Тоже на днях, - хихикнула дочь председателя В.А.М.П.И.Р. – Сразу после родов Джейн Петушкофф закатила нашему Спирюшке такой грандиозный скандал, что у того не было иного выхода, кроме как жениться.
- Ну Женька дает! – восхищенно зашептала Попугаева. – А как же Пуппер?!
- Да зачем ей эта звезда драконбола?! – фыркнула Пипенция. – Шейх ведь намного богаче!
- Девушки, о чем шепчемся?.. – к подругам придвинулся Жора.
- Жика, привет!
- Жика, уйди!
Девушки выкрикнули это одновременно и с недоумением уставились друг на друга. Жорик благоразумно молчал, не вмешиваясь в разыгравшийся спор между Дурневой и Попугаевой. Парень прекрасно знал, что, если вякнуть невпопад, можно схлопотать от обеих.
А в это время Баб-Ягун общался с парящим на метле Гуриком. Англичанин жаловался на нелегкую судьбу, не слыша ехидных комментариев Ягуна.
«И хорошо, что не слышит…» - подумала Гротти, впрочем, с интересом слушая обоих парней. Валялкин поддерживал веселящегося бывшего «играющего комментатора» короткими, но емкими репликами: "Умгум."
Тангро, до этого спавший у Ваньки за пазухой, завозился. Наверно, учуял запах куриных котлет и соленых огурцов, которыми щедро делился кусочек скатерти хозяина пелопонесского дракона.
- Она… Так пльохо, пльохо… Сбежала… А я страдаль, дни и ночи страдаль… Но Спиря мне все равно друг… Я уметь прощать… - с этими словами Пуппер бросил взгляд на Таню. Гроттер смутилась: «Скорее бы уже Гломов со своим священником пришел… Неуютно мне под этими взглядами!»
- «Я уметь прощать», - передразнил англичанина Баб-Ягун. – Бэ-бэ-бэ, какой я несчастный, кто бы приголубил… А, Тань?
- Иди к Чуме с такими предложениями! – в сердцах воскликнула Гроттер.
- Невеста! Невеста! Невеста! – послышалось со всех сторон.
«Наконец-то», - было написано на лице у каждого.
- Ну и где мой Гуня?! – капризно спросила Склепова, обойдя весь зал и не найдя жениха.
- А вот он я!! – громогласный рык Гломова нельзя было спутать ни с чьим.
Гости переглянулись. Свадьба начиналась.
- Скорее, представление… - хмыкнул бывший «играющий комментатор» и тут же получил ощутимый толчок локтем под ребра: Таня хотела посмотреть церемонию, а не слушать издевательские реплики друга.
- Умгум, - поддержал ее верный Ванька.
Священник в сопровождении Гуни подошел к невесте. Рядом с женихом он смотрелся маленьким и жалким, потому что еле доставал Гломову до плеча. Встав на свое место, священник с недоумением огляделся в поисках своей мантии. Внук Ягге что-то пробормотал под нос, быстро стянул с себя злополучную накидку и телепортировал ее позади распорядителя. Священник, обернувшись в сотый раз, с удивлением уставился на искомое. Он был уверен, что пару секунд назад там была только пустота. Хмыкнув, священник набросил немного помятую мантию и приступил к выполнению своих обязанностей.
- В этот чудесный день мы собрались здесь для того, чтобы…
- Ты где столько ходил? – прошипела Гробка на ухо Гуни, сохраняя на своем лице выражение безграничной радости.
- Дык это… - прогудел Гломов. – Пока в церкви посидели, пока в кабак зашли…
- Какой кабак?! – разозлилась Склепша. – Ты что это, дубина, по барам шляешься даже во время такого события?! Да я тебе сейчас…
Священник прервал свою торжественную речь и с осуждением взглянул на перешептывающихся жениха и невесту.
- Продолжайте, пожалуйста! – Гробыня мило улыбнулась, а на ухо Гуне процедила: - Мы с тобой еще поговорим...
- Я плакать от умиления, - послышалось откуда-то сверху. Все гости подняли головы и увидели парящего под потолком Гурика. Звезда драконбола уютно устроилась на своей метле и взирала на церемонию с почти немым восхищением.
- А ну слезь оттуда! – крикнула Пупперу Пипа. – Весь вид портишь! Я же на зудильник всю церемонию снимаю!
- Поняль! Исправляться! – сказал Гурий и спланировал на ряд за Таней, намеренно послав воздушный поцелуй Пупсиковой. Дуся зарделась. Некромаги, рядом с которыми приземлился Пуппер, нехорошо переглянулись. «Не нравятся мне эти взгляды», - подумала Гроттерша.
- Умгум, - копируя жующего Валялкина, кивнул Баб-Ягун.
- Хватит подзеркаливать, негодник! – внук Ягге снова получил локтем и на этот раз замолчал надолго.
Священник пребывал в полном шоке. Такого необычного бракосочетания ему проводить еще не доводилось. Поняв, что по обычному сценарию церемония не пройдет, он решил сократить ее до минимума. Священник попросил подойти распорядителя для подписания всех нужных бумаг. Когда подошел со своим неизменным саквояжем, послышался вздох облегчения. Он принадлежал самому священнику, который думал только об одном: «Осталось еще немного, а тогда можно и уходить...»
- Согласны ли Вы, Гуний Гломов, взять в жены Анну Морозову?
- Гробыню Склепову, идиот, Гробыню Склепову!! – прошипела невеста.
- Но как же… - округлил глаза распорядитель, потрясая своими бумажками.
- Я! Гробыня! Склепова!!! – проорала та. Ее лицо перекосило от злобы.
- Хорошо, хорошо… - пошел на попятную священник. – Склепова так Склепова…
- Так-то лучше, - Гробка невозмутимо поправила выбившийся из прически локон.
Гости в очередной раз недоуменно переглянулись. Еще бы, невеста свои тайны хранить умела, поэтому ее настоящих имени и фамилии не знал никто.
- Так согласны? – священник нетерпеливо посмотрел на жениха.
- Надеюсь, он скажет: «Умгум», - прошептал Тане на ухо бывший «играющий комментатор». Все-таки долго сохранять молчание он не мог.
- Умгум, - поддержал идею Ягуна Ванька.
- Согласен!! – выкрикнул счастливый жених.
- Облом, - огорченно вздохнул внук Ягге.
- А Вы… Гробыня Склепова, готовы взять в мужья Гуния Гломова?
- Умгум, - пробурчала невеста.
- Наш человек! - прокомментировал Ягун.
- В таком случае, подпишитесь вот здесь и здесь.
Распорядитель протянул паре нужные бумаги. Гробыня долго и со вкусом выводила свою заковыристую подпись. Гуня же, долго не задумываясь, поставил крестик.
- Объявляю вас мужем и женой!! – выкрикнул обрадованный священник и, подхватив полы своей мантии, бросился к выходу из зала. Впрочем, его никто не держал. Как и распорядителя, который поспешил вслед за коллегой. Перед тем, как покинуть помещение, священник выкрикнул главную фразу:
- Жених может поцеловать невесту!
- Ура!
- Ура!!
- Да здравствует семейство Гломовых!
- Ура!!!
Внезапно в зал влетел шейх. Увидев, что церемония уже состоялась, Спиря принялся рвать на себе волосы и орать:
- Не успель! Не успель! Аллах, как я мочь?!
Но даже его горестные вопли не могли испортить всеобщего веселья. Подхватив Склепшу на руки, счастливый Гломов выбежал в сад. За ними поспешили и гости.
- Праздник начинается!! – вопила радостная Гробка.
- Я опоздаль… - ревел Спиря.
- Не расстраиваться! – к нему подошел Гурий. – Ты же увести у меня Джейн, но я не плакаль... Почти…
- Но кто быть моя вторая жена?! – всхлипнул шейх.
- Я согласна на все!.. – промурлыкала незаметно подкравшаяся Верка.
- Не надо!! – завопил Спиря и побежал догонять остальных гостей.
- Диагноз, что еще сказать?.. – пробормотала Попугаева, и они с Пуппером последними покинули зал бракосочетания.

            * * *

- Налей мне вина, красного! – Гробыня подошла к Кузе, стоявшему на раздаче горячительных напитков, и протянула бокал.
- Сию минуту! – воскликнул Тузиков, принимая фужер Склеповой.
В томительном ожидании Гробка принялась обмахиваться зеленым полотенцем, которое прихватила с кухни, где обосновались Дуся и Вера в обнимку с тремя уже пустыми бутылками шампанского. Им было весело впятером.
- Долго еще возиться будешь? – нетерпеливо спросила Склепша.
- Долгоо-дооолго… - прозвучало с кухни. – Течееет Вооолга…
- С этими все ясно, - хмыкнула Гробыня. – Сейчас всего лишь полпервого, а они уже готовы.
Бросив на пол полотенце, Склепова вернулась в сад. Там праздник шел полным ходом. В тени деревьев Шурасик показывал всем желающим «мелкие магфордские фокусы». Он превращал цветы сирени в шикарные букеты роз и дарил их млеющим от восторга девушкам, создавал искрящихся бабочек, которые порхали по саду и поднимали настроение всем присутствующим. Сегодня парень был в ударе. Коронный номер он обещал показать в полночь, но так увлекся своим представлением, что не заметил, как прошло назначенное время. Но никто не роптал. Шурасик создавал такие красивые мороки, что торопить самое волшебное событие ночи собирался разве что вечно всем недовольный Демьян. К счастью, Горьянов уже тихо сопел рядом с неугомонным Жориком. Гробка припрягла парней выносить из дому столы и накрывать на них, поэтому ребята умаялись и после третьего тоста культурно отключились. Больше этой ночью они никого не беспокоили. Но это их не спасло от грядущего эксперимента нашего магфордца.
В другой стороне сада пьяный в доску, а от этого особенно веселый Валялкин показывал свое представление. Почему он так набрался, не знал никто. Впрочем, это никого и не волновало. Только Таня обеспокоенно поглядывала на парня, думая, что же с ним произошло. Левитируя кусок буженины, Ванька заставлял Тангро летать по неимоверным траекториям в погоне за едой. Дракончик злился, смешно выпуская тоненькие струйки дыма из ноздрей, но своих стараний не прекращал.
Наиболее бурно среагировал на бесплатный цирк Ягун. Проорав, что играющего комментатора не перелетает никто, внук Ягге высоко подпрыгнул и схватил злополучное мясо. Сунув его в рот, Баб-Ягун демонстративно пожевал и выплюнул.
- Гадость! – авторитетно заявил он. – Сейчас я покажу вам всем, как надо летать! Коня мне! Коня-а!
Почему именно лошадь, а не хотя бы какой-нибудь захудалый пылесос, тоже никто не знал. Наверно, в этом и была вся задумка бывшего «играющего комментатора». Вопреки ожиданиям веселящейся публики, в живот Ягуна ткнулось не вышеупомянутое животное, а метла Пуппера. Поскольку Гурик на данный момент вместе со Спирей глушил горе потери крепчайшим самогоном «Nevojnoff», бесхозная вещица решила найти себе нового, лучшего, хозяина. «Не на того нарвалась, бедняжка», - подумала разгоряченная танцами Гроттер. Ее волосы, ранее красиво заколотые Гробкой, сейчас разметались по плечам, на щеках расцвел румянец, глаза сияли нездоровым блеском. Девушка была так прекрасна в своей естественности, что Глеб, сидевший неподалеку, в который раз невольно залюбовался ею. Взор его на миг затуманился – и вот Бейбарсов резко вскочил и скрылся в доме Гломовых. Через пару минут он вернулся со своей папкой. Поскольку все старые рисунки мнительная Лизон порвала на мелкие кусочки и выбросила, Глебу пришлось втайне от Зализиной создавать новые, еще более прекрасные и совершенные. Без лика Гроттер парень просто не мог. Вот и сейчас, вооружившись карандашом и чистым листом бумаги, Бейбарсов до рези в глазах вглядывался в Танино лицо, стараясь сохранить в памяти мельчайшие детали.
Тем временем девушка, даже не подозревая о помыслах некромага, со смесью ужаса и восторга наблюдала за попытками бывшего «играющего комментатора» оседлать метелку Гурика. Нужно сказать, у него это совершенно не получалось. Ягун возмущался, что из-за внезапно начавшегося землетрясения (которого не было и в помине) он не может устоять на ногах. Происходящее безобразие прекратила подошедшая Лоткова. Девушка высказала все, что она думает о напивающихся до потери пульса комментаторах, которые пытаются летать на вениках таких же начинающих алкоголиков. После прочувствованной тирады Катюха утащила внука Ягге в беседку, стоявшую в саду, и уложила на скамейку. Ягун вяло сопротивлялся, бормоча что-то о "несбыточных мечтах". Лоткова только вздыхала, уговаривая себя, что сейчас ругаться с невменяемым бывшим «играющим комментатором» смысла нет. Разбор полетов в прямом и переносном смысле этих слов надо оставить на завтрашнее утро. К тому же девушка очень хотела посмотреть коронный номер Шурасика, поэтому пристроила внука Ягге в саду, а не в доме.
- Душа требует праздника! Где праздник?! Где веселье?! Вижу только наглые пьяные рожи! – выкрикнула возмущенная до глубины души Склепша. Забравшись в фонтан, что находился в центре сада, Гробыня принялась брызгать водой. Намочило всех, кто находился в опасной близости от развлекающейся миссис Гломовой.
- Водичка! Водичка! Весело! Водичка! Водичка! – неизвестно откуда взявшийся малютка Клоппик принялся радостно бегать по саду, сея еще большую панику среди компаний и уединившихся парочек. Реагировали на его крики по-разному. Ритка, которую мальчик отвлек от очень близкого изучения веснушек на лице медленно бледнеющего Генки, раздраженно обернулась и прошипела:
- Не мешай творческому процессу!
Пока Шито-Крыто и языкастый Клоппик обменивались «любезностями», Бульон осторожно высвободился из объятий захмелевшей девушки и затерялся в толпе тибидохсцев. Ритка, заметив исчезновение парня, лишь досадливо топнула ногой и принялась высматривать новую жертву. Кузя, ощутив на себе пристальный взгляд Шито-Крыто, нервно сглотнул. Парень недавно передал пост ответственного за выпивку Семь-Пень-Дыру и вышел подышать свежим воздухом. Девушка поманила Тузикова пальцем и скрылась за углом дома. Воровато оглянувшись, Кузя направился следом за ней.
Риту и ее друга этой ночью тоже больше не видели. Но и их не обошел грядущий опыт многоуважаемого Шурочки.
- Предаст… ст… ставленьице окончено!! – пробормотал Ванька и опустил обратно на блюдо ранее поднятого им жареного фазана. Птицу он потревожил сразу после того, как Ягун бессовестно сожрал предыдущую приманку для Тангро. Впрочем, огромное блюдо недолго оставалось пустым. На него взгромоздилась Пипенция и начала ставить эксперименты на себе и окружающих. Для начала она попыталась достать языком до пятки. Обладателем вышеупомянутой ступни стал бедняга Бульон, который расслабился раньше времени. Парень не раз пытался вырваться из тисков Дурневой, но та держала крепко, не замечая, насколько Генке щекотно от ее опытов. Вскоре парень надоел дочери председателя В.А.М.П.И.Р. и она наметила в жертву самого Валялкина. Как оказалось, Ванька благоразумно, хоть и не специально, избавил себя от приставаний Пипы.
- Что б тебя … в … всем стадом, когда … уже почти … ! – ругнулась Дурнева, на которую пьяный парень и опустил фазана. Птица была огромной, почти в половину самой девушки, поэтому неудивительно, что дочь председателя В.А.М.П.И.Р. возмущалась. Фазан-то не легкий!
- Ой… Извиняюсь… - пробормотал Валялкин и щелкнул пальцами, причем так сильно, что посыпавшиеся искры заставили шипеть воду в находящемся рядом фонтане. Тут же парня окатило волной брызг. Гробыня постаралась на славу. Жареная птица разлетелась на много маленьких кусочков. Облепленные фазаном гости с обидой посмотрели на Валялкина.
- Упс… - только и сказал тот.
- Я те ща такой "упс" сделаю! – прорычал Гуня, отряхиваясь от налипшей на него еды. – Мало не покажется!
- Ой… - снова сказал Ванька и осмотрел себя. – А я тоже замазал свой костюм… Он был такой красивый… Зеленого цвета…
«Ну вот! – подумала Пипенция. – Пророчество начало сбываться. Как там было? «Стерегись парней в зеленом»? И почему я, дурында, не послушалась?! И вообще, кто сказал, что опасаться надо Ягуна, который тоже облачился в зеленую одежду? Не того выбрала! Хм, дальше, насколько я помню, речь идет о миллионе… Настораживает. Что ж, подождем следующего этапа, описанного Безумным Оракулом. Интересно, как он там поживает в своем тумане?..»
- Вань, пойдем-ка уже спать… - Таня, поддерживая шатающегося юношу, пыталась уговорить его проследовать с ней к беседке. Девушка видела, как Катюха призывно махала ей рукой, и решила пристроить Ваньку рядом с давно дрыхнущим Ягуном. Но Валялкин, отчаянно брыкаясь, требовал продолжения банкета.
- Позволь, я помогу, - шепот, неожиданно раздавшийся над самым ухом девушки, заставил Гроттер вздрогнуть.
- Спасибо, Глеб, но я сама, - вежливо произнесла Таня, в голове которой лихорадочно сменялись мысли: "Спокойствие, только спокойствие. Ванька - вот кто мне нужен. А всякие Топимикробкины могут идти на все четыре стороны".
- Как хочешь, - его глаза откровенно издеваются.
"Ну и пусть. Сама дотащу парня".
Не оборачиваясь и неуверенно стоящего на ногах Ваньку, девушка направилась к Лотковой, которая выбежала ей навстречу. Вместе дотащили уже спящего парня к беседке и сгрузили на соседнюю лавку рядом с внуком Ягге.
- Поздравляю, - сказала Гроттерша, отдышавшись. – Теперь можно и Шурасика просить показать приготовленное еще к полночи.
Девушка сказала первое, что пришло в голову, потому что не могла молчать, ощущая на себе пристальный взгляд некромага. А оборачиваться не хотелось тем более.
- Согласна, - Катя улыбнулась. – Но сначала надо вытащить из фонтана наверняка насквозь мокрую новоявленную госпожу Гломову. Поможешь?
- А куда ж я денусь?! – преувеличенно бодро откликнулась Таня и рывком поднялась. «Лишь бы он перестал так смотреть!..» - крутилось в ее голове...
- А это точно будет красиво? – подозрительно спросила Гробка, вылезая из воды.
- Конечно! – в один голос воскликнули подруги.
- Смотрите мне! – Гробыня погрозила наманикюренным пальчиком и направилась к развлекающему гостей магфордцу.
- Шурочка, ну и где твой коронный номер?.. – Склепша подошла к парню и положила ему голову на плечо. – Сердце хочет праздника… и любви!
Шурасик сглотнул и растерянным взглядом обвел присутствующих. Лена и Жанна как-то странно переглянулись. Наверное, Свеколт не понравились последние слова Гробыни. Но самой миссис Гломовой это было по барабану. Она привыкла вести себя так, как хочется ей, даже наперекор всем. Такой уж характер.
- Ну да, ну да… - вспомнил что-то магфордец и попросил всех стоящих на ногах отойти от него на пару метров, а остальных – отползти.
- Куда делся Дыр?! – крикнул он. – Мне нужна дозаправка!!
- Сию минуту! – крикнул Пень и притащил полуполную бутыль самогона. Это было единственное, что не успели прикончить Гурий со Спирей до того, как отключиться. Шурасик опрокинул в себя все оставшееся содержимое бутылки и довольно крякнул под ошеломленные взгляды присутствующих. Никто не знал, что парень вот так просто мог выдуть столько самогона за раз. Но это было еще не главное.
- А теперь можно и коронный номер показывать!! – глазки Шурочки сошлись на переносице и вновь разбежались. – Я готов!
- Ты готов отключиться, а не фокусы показывать… - недовольно буркнула Дурнева.
Тем временем Шурасик начал читать какое-то заклинание:
- Аурелис фифас герас шибаршитус параллелис
Грунтис Брунти Трунтис Фрат Гуареробус Родопат
Филостесис Групус Бякис Микронимос Запулятос
Шебуршун и Шеропат заколянус арапат!* - выкрикнул он.
С последним словом из кольца парня вырвалось десятка два белоснежных искр, которые устремились навстречу лбу каждого из гостей, в том числе и самого магфордца.
- Ну и что это было? – первой спросила Пипенция. Вслед за ней посыпались вопросы и других присутствующих.
- Я ожидал ослепительный фейерверк, - обескураженно пробормотал Шурочка и осел на землю. За ним попадали и остальные, погрузившись в обычный сон.
Праздник окончился.
Но ребята еще не знали, что ждет их при пробуждении утром. Ну и пусть это пока что остается секретом…

            * * *

«Головушка моя… Чего ж болишь-то так?! Терпеть сил нету… Наверное, надо открыть глаза. А то, хоть убейте, не помню, что вчера было после полуночи…
Хм, почему все спят в саду? Да еще в таких местах и позах, как будто каждый погрузился в сон именно там, где стоял, шел или сидел. Странно. Мне, правда, повезло – в какой-то беседке лежу, хоть одежду не запачкала. И когда это я успела переодеться в брючным костюм зеленого цвета?.. Не помню. Очень, очень странно.
О, вот уже и Гробыня сонно трясет головой и пытается вылезти из своего любимого фонтана… Очнулась, виновница торжества. Пипенция из-под стола вылазит… Катюха, как сомнамбула, вокруг еще спящих ходит и пристально вглядывается каждому в лицо… Подойду-ка я к Склепше. Она всегда в курсе событий!» - Таня поднялась с земли и направилась к Гробыне.
- Почему мы ночевали в саду? – прямо спросила Гроттер у подруги.
- Вань, отстань, голова и без тебя трещит… - откликнулась Гробка голосом… ЯГУНА?! «И почему она (или все же он?) назвала меня Валялкиным? Не знала, что миссис Гломова имеет проблемы со зрением!» - подумала Танька.
- Склеп, ты чего? – осторожно поинтересовалась девушка, садясь на землю рядом с Склеповой. «Если все уже перепачкались – чем я лучше?» - здраво рассудила Гроттерша.
- Где, где ты видишь Гробыню?! Это я, Баб-Ягун!! Что вы со мной сделали, изверги?! Спал себе спокойно в беседке, никого не трогал, а тут – бац! – очнулся в фонтане в свадебном платье, да еще и в теле этой заразы! Вань, помогиии мне…
- Какой я тебе Валялкин? Замуж пока не собиралась! – непонимающе воскликнула Гроттерша.
- Я знаю: нас всех похитили инопланетяне! И стерли нам память! – воскликнул бывший «играющий комментатор».
- Ягун, не дури! Я серьезно спрашиваю: что случилось? Как ты оказался в Склепшином теле? И почему называешь меня Ваней?!
- А ты посмотри в зеркало! – мрачно бросил внук Ягге, принимаясь рыться в складках платья. – У Гробыни, оказывается, в наряде было спрятано куча мелочей жизни. Я уже успел порыться во всех потайных карманах и карманчиках, какие только смог обнаружить. Где-то и зеркальце видел… Ну а фиолетовую помаду уже съел!
- Я за тебя рада… - буркнула девушка, нетерпеливо ерзая на земле. – Давай ищи быстрее!
- Вот! – довольно провозгласил Ягун, доставая нужный предмет. – Смотри и наслаждайся.
Таня нарочно медленно приблизила зеркало к лицу. То, что она в нем увидела…
- А-А-А!!!